Драмир крякнул, понимая правоту Жозефа. Но признаваться в этом не хотел.
— Он его свалит!
— Свалит, если у Магнуса отобрать оружие и связать.
— Не нарывайся, Жозеф!
— Да я что? — хмыкнул тот. — Пусть победит сильнейший.
Как раз в этот момент Магнус, подловив противника на выпаде, нанес тому сильный удар по шее, и Каспер рухнул на землю.
— Нечестно! — пробасил Ларик, конюх Вирабле. — По шее нельзя.
— Так ведь и ваш бил, куда нельзя. Тут без правил.
— Ах так! — взъярился Ларик. — Тогда давай со мной. На кулаках. И тоже без правил.
Среди слуг Ларик был известен своей силой. Он легко носил на спине коня, гнул подкову и на спор одним ударом топора разрубал стальной нагрудник рыцарского доспеха. Оружием, кроме топора, он владел плохо. Но в кулачном бою не знал себе равных.
Пока люди Эствы спорили, кому идти под кулаки Ларика, Драмир с помощью друзей приводил в себя Каспера. Кое-кто втихую предлагал устроить свалку — бой группа на группу. В таком случае люди Вирабле имели больше шансов на победу. А так, один на один, только Драмир и Ларик могли противостоять оппонентам на равных.
— Побьет Ларик их человека — тогда, — предложил Драмир. — Чтобы тех поменьше было.
— Так и сделаем, — прохрипел Каспер, которого уже привели в чувство и отпаивали водой. — А этому гаду я сверну шею. Сволочь!..
Хозяин гостиницы на предложение сдать в аренду лошадей минут пять хмыкал и качал головой, глядя на нас маленькими хитрыми глазенками. Оценивал по внешнему виду платежеспособность. И прикидывал, стоит ли связываться с такими проходимцами — вдруг заплатим фальшивой монетой или обсчитаем? А потом назначил цену.
— Идет, — не стал я торговаться.
— И если с лошадьми что-то случится — с вас убытки.
— Идет, — не стал я торговаться.
— И если с лошадьми что-то случится — с вас убытки.
— Хорошо.
— Слушай, а что за шум? — спросил хозяина Марк. — Свара, что ли? Орут как бешеные…
— А-а, это! — махнул рукой тот. — На заднем дворе у конюшни слуги рыцарей спор затеяли, кто сильнее в бою.
— Соревнования? Чего это им в голову взбрело?
Хозяин удивленно посмотрел на нас и ответил:
— Как обычно. Они, почитай, каждый раз устраивают бои. То на кулаках, то на палках. А кто с господином в отряде ходит, тот даже на мечах. Деревянных, правда.
— Турнир, епона мать! Чемпиона выбирают.
Это слово хозяин не знал, вопросительно глянул на Марка, а потом сказал:
— Лошади на конюшне. Пошли выбирать. Только сразу говорю, вороных не дам. Выбирайте других.
— А много их у тебя?
— Увидишь.
Крики, стук палок, хеканье, ругань и топот ног мы слышали еще, когда шли сюда. Но тогда не обратили внимания, думая, что кто-то из прислуги выясняет отношения. И только теперь сообразили, что шум длится слишком долго для обычной разборки. А сейчас, выйдя со двора к конюшне, еще и увидели местный вариант чемпионата.
Метрах в тридцати от конюшни на довольно большой площадке столпилось человек двадцать. Все молодые, до сорока лет. Разного роста и телосложения, в далеко не новой, штопаной одежде. У многих в руках палки, небольшие щиты, кастеты.
Толпа стояла по периметру площадки, окружив двух мужчин, бившихся в центре. Каждый вооружен щитом и деревяшкой, выструганной под размер среднего меча. На головах теплые шапки, на теле — кожаные нагрудники. На руках щитки.
Пара бойцов неторопливо двигалась по кругу, то и дело нанося друг по другу резкие удары. «Мечи» глухо стучали по щитам, изредка попадая по нагруднику или шапке. Пот тек на глаза, лица красные, дыхание сбито. Видно, что оба вошли в раж и не хотят останавливаться. Хотя силы покидали их и каждый последующий удар был слабее предыдущего.
— Добросовестные парни, — заметил Марк. — Вон как лупцуют. Только техника однообразная. Рубящие по шее и рукам. На ноги мало внимания обращают. Явно не знают, как «завести» меч.
— Что ты хочешь! Приемы простые, однообразные, а нормальное фехтование знают единицы. Да и уровень-то…
Хозяин, что шел впереди, услышав незнакомый язык, обернулся и бросил на нас настороженный, даже подозрительный взгляд. Опять посмотрел на одежду и… молча пошел дальше.
Я толкнул Марка в бок — потише, мол, болтай. Не дома.
Благодаря небольшим прямоугольным окнам под потолком конюшня была довольно прилично освещена. Два ряда стойл, почти все заняты. Крепкие перегородки и запоры, в стойле охапка сена, в нише вода. Кони ухоженные. Видно, что деньги постояльцы платят не зря.
В принципе иного и быть не могло. В эту эпоху лошадь — главное богатство. За одного породистого скакуна на Руси, например, можно было купить две-три деревни. С населением, разумеется…
Хозяин провел нас в самый конец, где и воздух почище, и свету побольше. Указал на стойла с левой стороны:
— Смотрите. Этих двух не дам, а остальных выбирайте.
Оценив вид пары вороных жеребцов, я подошел к другим стойлам.
Там были кобылы. Выглядели они не так представительно, как вороные, но вполне нормально с учетом недальней дороги и кратковременности аренды.
— Эта и эта, — ткнул я пальцем в двух лошадей.
— Ладно. Три монеты.
Я вложил в широкую, покрытую мозолями ладонь хозяина три монеты, отлитые из сплава серебра и меди.