Едва она переступила порог отчего дома, как мать буквально набросилась на нее.
— Лигда, девочка моя, ну как же так можно?! Ну как ты могла так поступить со своей мамочкой?!! От тебя так долго не было вестей! Я вся извелась! Ну что ты встала на пороге? Проходи же, дай же твоей бедной мамочке тебя обнять! Ох, Лигда, Лигда, ну наконец-то ты вернулась в родной дом!..
Лигда даже слегка обалдела от фонтана искреннего восторга, который обрушился на ее бедную голову. Она ожидала гораздо более спокойного и даже холодного приема. Все выяснилось, когда мамочка, усадив ее на самое почетное место — большое мягкое кресло, стоявшее в центре гостиной (чаще всего она занимала его сама), умчалась на кухню «приготовить своей уставшей с дороги доченьке свежего лимонаду». Сестра, с которой Лигда, буквально атакованная материнским восторгом, успела лишь перекинуться парой слов, скривилась.
— Звонить побежала.
— Кому? — не поняла Лигда.
— Ну этому твоему … Грайргу Иммээлю.
— Кому?!!
Сестра фыркнула.
— А ты что думала, она действительно соскучилась по своей старшенькой доченьке? Да она и не помнит, когда ты последний раз звонила. Иммээлю она сказала, — тут сестра сложила губки и искривила лицо, очень похоже скопировав маску «приличной леди», которая практически приросла к лицу матери, — «да-да, я сама не нахожу места от беспокойства — Лигдочка не звонила уже два месяца, а ведь она так ко мне привязана…»
Лигда откинулась на спинку кресла и расхохоталась. Так вот где собака-то зарыта…
— Вот, возьми, девочка моя, — снова заворковала мамочка, входя в гостиную. В одной руке она держала стакан с лимонадом, а второй на ходу убирала розовенький гламурный терминальчик. — Вот, выпей. И не волнуйся. Твоя мамочка обо всем позаботится.
Лигда сделала глоток. Лимонад был кисловат и с косточками. Как видно, мама делала его в спешке и одновременно с другими, более важными делами. И Лигда даже догадывалась, с какими.
— О чем, мама?
— Обо всем, — твердо заявила мать. — Можешь во всем на меня рассчитывать.
Похоже, она уже четко спланировала и рассчитала, какие выгоды и дивиденды она получит, если заимеет в зятья самого Грайрга Иммээля…
Но Лигда не успела ее разочаровать. Входная дверь отворилась, и на пороге появился сам Грайрг Иммээль, собственной персоной. Похоже, он не только находился где-то поблизости, но еще и в полной готовности сорваться и мчаться. Туда, где объявится предмет его мечтаний.
Туда, где объявится предмет его мечтаний.
Мать отреагировала мгновенно. Она вскочила на ноги и, чуть не взвизгивая от восторга, бросилась навстречу, как она была уверена, будущему зятю.
— Грайрг, дорогой, вы видите, что я была права. Ваше предложение привело бедную девочку в полное смятение, и она, конечно же, бросилась домой, чтобы посоветоваться со своей дорогой мамочкой…
— Как ты меня нашел? — удивленно спросила Лигда, не обращая внимания на воркование матери.
— Я… отыскал того типа, Легоэля Гржыжека.
— А он разве знал, где мой дом?
— Нет. Но он покупал тебе квартиру. И ты сама оставила этот адрес в базе данных. В строке, кому сообщить в случае непредвиденных обстоятельств… — Он робко улыбнулся. — Конечно, эти сведения конфиденциальны, тем более что и квартира уже давно не твоя, но у меня много друзей…
— Понятно, — кивнула Лигда и после короткой паузы спросила: — Зачем ты приехал?
— Я… — начал Грайрг и, запнувшись, облизал внезапно пересохшие губы.
— Э-э, дорогая, можно тебя на минутку, — змеиным шипением вполз в их разговор голос матери. И, не давая Лигде опомниться, она вцепилась ей в руку и поволокла вон из гостиной.
Втащив Лигду в кухню, мать тщательно притворила дверь и тут же визгливо заорала:
— Ты что, одурела? Совсем с ума сошла?! Ты знаешь, кто это? Ты знаешь, какое у него состояние? Ты понимаешь, какой ошеломляющий, великолепный, немыслимый шанс на тебя свалился?
— Знаю, мама, — спокойно ответила Лигда и, усмехнувшись, добавила: — Вот только к Грайргу Иммээлю он не имеет никакого отношения.
— Что? — изумленно переспросила мать. Лигда качнула рукой — привычное, круговое движение в сторону большего пальца против часовой стрелки. Они тысячи раз отрабатывали это движение с братом Игорем. Освобождение от захвата. Левая рука против, а правая по часовой…
— Давай договоримся, мамочка, — я уже достаточно большая девочка, чтобы самой решать, что и как мне делать.
Лицо матери пошло пятнами. Немыслимые, сказочные перспективы, причем не столько для ее дочери — она уже давно не слишком много думала об этих глупых курицах, выпивших столько ее крови, — а для нее самой, вот здесь и сейчас, на ее глазах рушились и уплывали легким туманом.
— Нет! — взвизгнула она. — Нет! Ты дура, дура, дура! Я не позволю тебе все угробить! Я, я… я… — ее глаза бешено заметались по кухне, а затем торжествующе вспыхнули. Она ринулась вперед и выхватила из подставки самый большой нож. — Я лучше своими руками зарежу, изуродую тебя, чем позволю упустить такой шанс.
Лигда несколько мгновений смотрела на это дрожащее от ненависти и… жажды мишуры, наслаждений, удовольствий существо, будто по какому-то извращенному капризу невидимого режиссера являющееся ее матерью, а потом качнула головой.