В помощь гимнастам спортзал в горизонтальном и вертикальном направлениях пересекали натянутые тросы; с их помощью гимнаст легко занимал нужное положение, добирался до гимнастических снарядов и не чувствовал так сильно свою беспомощность в невесомости.
Громко, на весь зал, раздался голос Вики:
— Я чувствую себя здесь, как трюфель в пироге!..
— Какой у него завидный характер! — сказала Вера, плавая под самым желтым куполом.
Пегги отозвалась, повиснув вниз головой:
— Завидный характер? Ты уже почувствовала его очарование?
— С ним легко.
— Не всегда. Его следует принимать малыми дозами.
Вера засмеялась и почувствовала, что движется, ее потянуло к стенке; оттолкнувшись от нее ногами, она стремительно налетела на Пегги, и они закружились, обняв друг друга, задыхаясь от смеха. Наконец они натолкнулись на спасительную оттяжку и повисли неподвижно.
Пегги спросила:
— Ты не находишь, что мы как воздушные шарики?
— Сходство есть.
— Еще какое!
— У меня закружилась голова.
— Еще какое!
— У меня закружилась голова.
— Пройдет. Дыши ровней и глубже. К тяготению наши бесчисленные предки привыкали миллиарды лет, и вдруг мы, их земные потомки, вышли в космос и закувыркались в пустоте.
Они помолчали, затем Вера сказала мечтательно:
— Как хорошо сейчас дома! Я вчера вечером разговаривала с Костей и его другом Ивом, очень славный…
— Костя великолепен!
— Костя исключительная личность, я об Иве. У него необыкновенный взгляд, теплый, располагающий, и голос… Ты не улыбайся так многозначительно. Да, он мне нравится, но не больше. Ребята приглашали пройтись на яхте. На днях они кончают недельную вахту на своих островах, у них целая команда — Костя, Ив, Тосио-сенсей, возможно, и Антон… Хотя Антон не сможет, у него скоро начинаются тренировочные полеты.
— Он пилот?
— Астронавигатор.
— Космонавт?
— Да, Пегги, ужасная специальность!
— Ну, почему же. Не хуже любой другой. Самая романтическая из всех. Это не его ли корабль готовят на Лунном космодроме?
Вера кивнула:
— Да, Пегги. Мы думали провести вместе мой отпуск.
— Ну, и что же мешает?
— Водоросли. И еще мне показалось, что он хочет побыть один. Собраться. Сосредоточиться. Он сейчас на одной из биостанций Барьерного рифа.
— Только показалось?
— Почти уверена.
— Ты же ученый человек, Вера, как же, в таком случае ты не попытаешься установить истину?
— Пытаюсь. Знаю, что, когда я буду ему нужна, он придет, Пегги…
Пегги спросила, лукаво щурясь:
— Не он ли является причиной твоего выхода в открытый космос?
— Да, мне хочется узнать, что он будет чувствовать там…
Мелодичный удар гонга прервал трудный для Веры разговор.
Раздался голос тренера:
— Сейчас все на дорожку. Проведем разминку перед велосипедными гонками. Не делайте резких движений!.. Кто там запутался в сетке для волейбола? Ах, это вы, Крубер. Профессор Мендельсон, помогите Круберу обрести свободу.
Несколько человек поплыли на выручку. Вика говорил умоляюще:
— Не беспокойтесь! Я сам. Пустяки. Проклятая сетка! Для чего она здесь?
Езда на неподвижных велосипедах оказалась увлекательной спортивной игрой. Последние усовершенствования в голографии позволяли воссоздавать эффект присутствия до такой степени близкий к действительности, что при некоторой доле воображения технические шероховатости исчезали.
Велосипедисты, ахнув от изумления, неожиданно очутились на горной дороге, как оповестил тренер — в Южных Саянах. Навстречу промчался автобус на магнитной подушке, полный туристов. Вера обратила внимание, что на «горизонте» горы перерезаны белой полосой, а на склоне седой сопки можно различить жирную цифру «три». Вера скоро забыла об этой детали, так все остальное было бесподобно, и она сама стала верить, что очутилась на Земле и участвует в настоящих гонках. Впечатление еще больше усилилось, когда тренер «вышел» на шоссе и объявил об условиях соревнований, указал, где расположены питательные пункты.
— В случае выхода из строя машин, что почти исключено, вам немедленно предоставляют новую. В наших рядах следует машина технической помощи.
В наших рядах следует машина технической помощи.
…Вере казалось, что она действительно мчится под уклон: в ушах свистел ветер, мелькали сосны, каменистые склоны, пестрые указатели. И как тяжело было взбираться на подъемах!
А во время спусков спидометр поднимался до ста двадцати километров!
Вера промчалась по висячему мосту, внизу ревел голубой поток, ворвалась в сырое, темное ущелье, перегнала Вику, он что-то крикнул и помахал рукой. Впереди ярким пятном светился выход из ущелья. Вера увидела, как там мелькнула красная майка Пегги. Вот и она пересекает финиш. Она пришла третьей, Вика — восемнадцатым…
Приняв душ, Вера вернулась в лабораторию. Там она застала всю комиссию
— академика и двух докторов наук. Все встали ей навстречу и, как показалось Вере, снисходительно улыбались.
— Мы знакомились с вашими выводами, коллега, — сказал академик Крейцер… — Он сделал паузу и, вытянув тощую шею, посмотрел на докторов, словно ища подтверждения своим словам.
Вера вся напряглась.
— …и, признаться, — продолжал академик, — не можем не согласиться с ними, хотя каждый из нас, как вам известно, привез свою гипотезу.