— Что «все»? — подался вперед Славян. — Погоди-ка, он заглянул Валентину в глаза, — твои чашники про Камень знали?!
А вот теперь пауза, скомандовал Обручу Валентин. Теперь подумать надо. Если Всеслав узнает, что Смит буквально заставил меня передать Камень Ордену, то что он подумает?
Будь он совсем дурак, рассудил Валентин, подумал бы, что я полностью продался чашникам. После чего попытался бы убить, на чем и перестал бы представлять для меня хоть кой-то интерес. Но Всеслав не совсем дурак, а того гляди, совсем не дурак. Следовательно, он посчитает на пару ходов дальше.
Зачем чашникам отдавать Камень Российскому ордену? Затем, что если не можешь предотвратить, нужно возглавить! Камень выдан в самый неподходящий момент, Марциан в панике бежал, возможно, этого чашники и добивались; тут впору самого Марциана заподозрить, что он агент Антанты.
Еще на ход дальше — чашники стремились внести раскол в Орден, создав патриарху величайшее искушение, и преуспели. Марциан ничей не агент, но с Камнем он может возом нить себя величайшим колдуном на свете, capo di tutti capi, и пойти набирать себе новых подданных, например, из того же Аравийского ордена! Тут уж Нострадамуса следует какими угодно посулами в русские записывать и вместе с ним Камень отбивать.
А если еще на один ход, подумал Валентин. Отбить Камень у Марциана — и самому им воспользоваться? Чем Всеслав хуже своего патриарха? Судя по тому, как личины меняет, так, пожалуй, и получше будет.
Вот теперь, Обруч, отпускай время. Теперь можно и правду сказать!
— Знали, — кивнул Валентин. — Они вообще многое знают, не то что некоторые…
— Подбросили нам, значит? — прошипел Славян. — Купили Марциана?! А ты знал, но молчал?
— Не думал, что патриарха можно купить, — огрызнулся Валентин. — Руки ему не крутил, бежать не подговаривал. Мне мои шестьдесят процентов нужны, а свои проблемы на меня не вешай!
— Ладно, проехали, — пошел на попятную Славян. — Сам-то ты как к ним относишься?
— К чашникам? — уточнил Валентин.
— Ну да, — кивнул Славян. — Случись что, на чьей стороне будешь?
— Смотря что случится, — рассудительно ответил Валентин. — Пока что вы с чашниками ноздря в ноздрю. Убить меня по два раза пытались; чашники один раз дельный совет дали, ну а ты кощунству научил. Так что я даже и не знаю…
— Узнавай побыстрее, — посоветовал Славян. — Война у нас, сам видел, что в Москве творится. Хочешь мирно с Орденом жить — помоги чем можешь!
Ну вот сценарий и сошелся, подумал Валентин.
А что дальше? Держать нейтралитет? Ну так нейтральный — враг народа, мигом из доверия выйдешь. Остается двойная, тройная, пятерная игра; торговаться, изворачиваться, ничего не обещать наверняка — и обвести всех вокруг пальца.
Вспомнить бы еще, усмехнулся Валентин, когда мне хоть кого-нибудь удалось обвести вокруг пальца.
— Дай-ка еще пива, — сказал Валентин. Славян, явно не ожидавший такой просьбы, послушно вытащил банку. — А теперь рассказывай, что от меня требуется.
17. Пангийское небо
— Сердце мое полно жалости, — медленно сказал Румата. — Я не могу этого сделать.
А. и Б. Стругацкие, «Трудно быть богом»
Славян так и застыл с протянутой Валентину банкой в руке.
— Ты чего это? — спросил он с неожиданной неприязнью. — Только что говорил — «это твои проблемы», и вдруг помогать собрался?
Ну вот, пожалуйста, подумал Валентин. Хреновый из меня обманщик.
— Не помогать, — возразил он Славяну, — просто послушать. Нужна помощь — говори какая, а если не нужна, давай просто пиво пить.
Славян нахмурился, крепче стиснул банку — и вдруг отвел руку.
— Хорошо, — сказал он, — расскажу. Тебе по-любому полезно будет. Если грохнут, так будешь знать за что.
Впечатляющее начало, подумал Валентин.
— И за что же? — спросил он с неподдельным интересом.
— За то, что опасен, — прошипел Славян, придвигаясь ближе. — Чашники сильные колдуны, но их мало. Потому с людьми стали работать, Англию захватили, Америку, ну, людишки и давай им технологии придумывать. Бомбу тебе Григорий показывал?
Валентин молча кивнул.
— Ну, бомбу мы у них еще украли, — усмехнулся Славян, вспомнив былое. — А дальше пошло-поехало — пока одну штучку своруешь, ихние яйцеголовые две новые придумают. Не привыкли мы с людишками возиться, не для того на свете живем. Проигрывать начали, пришлось в семьдесят пятом замиряться; даже Марциан понял, что не аравийцы нам теперь главные враги, а чашники. Попробовали Камень захватить — не вышло, отбился Мухаммед. Пришлось прятаться, окраины сдать, побитыми притвориться. Вроде как получилось, не беспокоили всерьез с девяностых. И тут вдруг — ты!
И тут я, кивнул Валентин. С немереной магией и корпорацией «Будущее». Да, не повезло вам, ребятки…
— Тут уж я сам за чашников кумекаю, — развел руками Славян. — Чудо-город на Урале, людишки под мороком, какие-то технологии клепают. Ясное дело — Российский орден новое оружие делает, а для секретности Нострадамуса выдумал! Шпионы к тебе в Демидовск так и ломанулись, не успевал перехватывать. Но те, что добрались, правильный отчет дали — не русские колдуны, настоящий Нострадамус. Тут чашники замешкались, тебя на свою сторону решили перетащить…