— Здорово! — поневоле восхитился Джерри. — Слушай, неужели ты всё это изучила за несколько дней?
— Да, но с Робби это несложно — он у меня опытный информационный диггер. — Никки похлопала по корпусу Робби. — Я сегодня же свяжусь с адвокатом Дименсом и спрошу, поможет ли он с официальным оформлением прав на астероид — это нетривиально из-за моего возраста… Полагаю также, сударь, что готовиться к экзаменам можно начинать всерьёз!
— Никки… — замялся Джерри. — Извини, но я не могу взять у тебя эти деньги. Это почти половина твоего состояния… Как я смогу отдать такую огромную сумму?
— Я никогда и не попрошу их назад, — удивилась Никки.
— Тем более, — нахмурился Джерри. — Я не могу с этим согласиться…
Никки посмотрела на его расстроенное худощавое лицо с печальными голубыми глазами. «Чёрт! — подумала она. — Вот ведь удивительный мальчишка… Он никогда не возьмёт этих денег, если его не заставить…»
— Джерри, — сказала с чувством Никки, подъехав вплотную и положив руку на его плечо, — в этой коляске я — инвалид, и меня легко обидеть, а враги мои жестоки! Мне нужен сильный и смелый защитник. Ты — единственный человек, которому я могу доверять. Я очень хочу, чтобы ты учился со мной в Колледже! Это для меня гораздо важнее, чем миллион золотых монет… Деньги — прах, друзья — бесценны!
Она провела рукой по его волосам и так особенно взъерошила их, что лицо Джерри вспыхнуло.
Потом Никки придвинулась к Джерри близко-близко, так что её губы почти касались его уха.
— Пожалуйста, Джерри, соглашайся, — ласково и настойчиво шепнула она. — Мне нужна твоя помощь, ты не можешь бросить меня одну!
Её горячее дыхание обжигало ухо, щёку и сердце.
— Конечно, Никки… — хрипло сказал Джерри. — Когда ты так говоришь… отказаться совершенно невозможно…
— Отлично! — обрадовалась Никки и выпрямилась. — А насчёт второго года мы потом что-нибудь обязательно придумаем. Будем решать проблемы по мере их возникновения.
— Тебе столько же лет, сколько и мне, но ты уже такая самостоятельная и независимая, сама всё планируешь и не боишься никаких трудностей… — удивлённо произнёс Джерри, незаметно переводя дух.
— Ну, как ты понимаешь, это вынужденное — ведь обо мне никто не заботился последние десять лет, — как всегда весело, сказала Никки. — Первые годы я жила на старых корабельных запасах, а когда консервы и кислород стали кончаться, мне и десяти лет не было, но пришлось размораживать семена и икру, расширять и засеивать оранжерею, заводить пруд, рассчитывать и обеспечивать водный, тепловой и воздушный баланс корабля и теплицы. Да ещё всё время приходилось подбадривать реактор, который постоянно норовил заглохнуть, как и полагается порядочному реактору в аварийном состоянии… К этому времени аккумуляторы корабельного робота уже перестали держать заряд, и я лишилась своего единственного помощника.
— А как же я? — возмутился Робби.
— Ты — не помощник, ты — советчик, — отмахнулась Никки. — Так что грустить и жалеть себя оказалось совершенно некогда! Разве что во время солнечных бурь, когда по несколько дней приходилось прятаться в мрачном складе — в самом защищённом от радиации месте… вот где была скукотища! А кроме хозяйственных дел, железный Робби заставлял тренироваться меня по многу часов в день на тренажёре с перегрузками… и ходить в силовом скафандре, специально жёстком, чтобы кости и мышцы могли сформироваться. Маленькой я часто ревела… или тихо скулила от изнеможения в этом проклятом негнущемся скафандре, а потом привыкла и плакать как-то разучилась… Родители помогли мне всё преодолеть, я просто не могла расстраивать их своими соплями…
— Зато ты не боялась расстраивать меня! — заявил нахальный Робби.
— Тебя расстроить легче лёгкого — как из кремня слезу выжать… — хмыкнула Никки. — Тяжелее всего было, когда метеорный поток разбил теплицу, растения погибли, и мне пришлось начинать всё заново. Хорошо хоть часть рыбы удалось спасти… правда, когда я бежала спасать мальков из-под метеоритного дождя, меня чуть не пришибло камнями. Кислорода не хватало, я стала падать в обмороки… пришлось забраться на месяц в скафандр с последними баллонами. Потом самая быстрорастущая трава зазеленела, и с кислородом стало полегче. Вот только эту траву нельзя было есть, и мне пришлось ещё месяц ждать первого урожая томатов и подроста мальков форели. Жрала одни шампиньоны, похудела килограммов на пять, но дотянула, не сдохла…
Никки совершенно развеселилась от этих кошмарных воспоминаний.
— Правда, на грибы с тех пор совершенно не могу смотреть — пришлось их грядку засеять морковкой. Зато в последние три года всё моё хозяйство наладилось и у меня появилось свободное время — на учёбу, книги, на вкусную еду…
Джерри с круглыми глазами слушал Никки. Когда она замолчала, задумчиво сказал:
— Кажется, я начинаю верить в эту авантюру со Школой Эйнштейна… если уж ты ребёнком справилась с атомным реактором!
— И чего я разнылась? Что было, то прошло, — улыбнулась Никки.
Когда она замолчала, задумчиво сказал:
— Кажется, я начинаю верить в эту авантюру со Школой Эйнштейна… если уж ты ребёнком справилась с атомным реактором!