— Ну а девчонку эту малолетнюю ты зачем с собой берешь? — недовольно поинтересовался Агамемнон.
— Кого, Идиллию? — Аякс блаженно улыбнулся. — Влюбился я. И вовсе она не девчонка какая-нибудь, а царского рода. Младшая дочь покойного бедняги Креонта! Она вон уже второй день ходит по дворцу, отца ищет.
— М-да, диковинная страна, — согласился с другом Агамемнон. — Наверное, своего настоящего царя они через год, не меньше, хватятся. Да и смерть Эдипа, скорее всего, проморгают. Гулять будут на свадьбе покойничка месяца три.
— Таковы фиванские нравы, — согласился Аякс. И греческие герои принялись с азартом и смешками обсуждать предстоящее убийство.
Не своими руками собирались укокошить они Эдипа, оттого и был план довольно рискованным. Но недаром царь Агамемнон так много общался с хитроумным Одиссеем, ох и недаром! Кое-чему и он у великого царя Итаки научился. А раз так, то план просто не мог не сработать, и, забегая наперед, отметим, что все так и произошло.
Глава 10
КОНЕЦ ФИВАНСКОГО ДУШИТЕЛЯ
И вот состоялась свадьба.
То есть почти состоялась.
Октет одноруких арфистов грянул свадебный греческий гимн. Взлетело к небу дружное «Ура!» порядком упившихся еще до начала церемонии бракосочетания знатных и не очень гостей.
Купидон заметно нервничал, ибо была это первая в его жизни свадьба, но никто из смертных конечно же ничего не знал.
— Эдип, царь Семивратных Фив, — торжественно произнес бог — покровитель брака. — Согласен ли ты взять себе в законные жены Лайю, дочь фиванскую?
— Что? — испуганно переспросил царь, занятый созерцанием вздымающейся груди любимой, которая (грудь) была весьма приличных размеров.
Из-за этой груди Эдип и выбрал среди прочих претенденток сию образину.
— Я спрашиваю, ты жениться будешь, придурок? — раздраженно переспросил Купидон, так как давно уже понял, что имеет дело с сумасшедшими.
— Да-да, несомненно, — подтвердил Эдип свои серьезные намерения в отношении Лайи.
— Лайя, дочь фиванская безрогая… то есть, простите, безродная, — поправился бог брака, — согласна ли ты стать законной супругой царя Эдипа?
Невеста молчала.
Купидон, закатив глаза, стал считать в уме до ста.
— Что такое? — испугался стоявший неподалеку среди гостей Аякс. Эта дура сорвет нам все планы.
— По-моему, она спит, — захихикал Агамемнон, и на него тут же зашикали остальные присутствующие.
Через двадцать минут невеста медленно произнесла:
— Да, я согласна!
Задремавший было Купидон вздрогнул. По толпе гостей пронесся вздох облегчения.
— В таком случае, — заявил бог брака, — объявляю вас законными мужем и женой… Ох и свадьба, надолго же я ее запомню…
И Купидон с чувством хорошо выполненного долга сошел с ритуального возвышения.
Теперь покровителю брака еще предстояло высидеть свадебный пир.
— Горько, горько! — взревели присутствуюшие, и Агамемнон с Аяксом весьма не к месту вспомнили Итаку, Пенелопу и наглого Антиноя.
Невеста медленно подняла белое покрывало, закрывавшее ее ужасное лицо, и присутствующие увидели, что черная бородавка снова у нее на верхней губе. Ко всему еще у новобрачной здорово отросла седая щетина на щеках, скулах и подбородке.
Даже сумасшедшего Эдипа проняло, и он во всеуслышание заявил, что уступает свое почетное дело Купидону.
Купидон же, дотоле вообще ни разу не видевший лица невесты, тут же свалился в обморок прямо на весело бренчавших одноруких арфистов.
Аякс с Агамемноном, не сдержавшись, басом заржали, а невеста безразлично закрыла лицо куском белой ткани.
Тут-то и начался пир.
Аякс, окатив водой из пятидесятилитровой бочки Купидона и нескольких арфистов, помог очнувшемуся богу встать на ноги.
— Что это у вас здесь происходит? — совершенно отчаянным голосом спросил Купидон. — Какой-то театр абсурда!
— Добро пожаловать в Аттику, — весело ответил Аякс. — Вижу я, недавно вы у нас.
— Ага, — кивнул бог брака, — всего несколько месяцев. Юпитер Громовержец, что это было за чудовище?
— Это была жена Эдипа, — ответил подошедший к беседующим Агамемнон.
— Но ведь это же МУЖИК! — ужаснулся Купидон.
— Ну мало ли, — улыбнулись великие герои. — У нас в Греции все зависит от особой точки зрения. С одной стороны, жена Эдипа действительно мужчина, но с другой — это весьма привлекательная женщина. Это тот самый случай, когда невозможно с точностью сказать, что движется на самом деле: колесница с возницей или земля, тогда как колесница по отношению к ней остается на месте.
— Но ведь это ужасно! — вскричал Купидон. — Разве сам царь не видит, кто перед ним?
— В том-то и дело, — ответили герои. — Он действительно чувствует, что с его невестой что-то не так, но вместе с тем перед ним женщина. Да, некрасивая, да, немолодая, но зато с какой ГРУДЬЮ!
— Ничего не понимаю. — Купидон безнадежно махнул рукой, размышляя, не случился ли с ним солнечный удар.
Уже третий месяц новые олимпийцы не могли никак отловить в небе проклятого Дедала, продолжавшего самовольно возить по небу генератор света, вследствие чего в Аттике все никак не наступала зима.
Сатирова железная птица гениального изобретателя оказалась слишком быстрой и удивительно маневренной. Ко всему еще Дедал установил в ее клюве плюющиеся горячим свинцом смертоносные устройства, так что поймать его стало и вовсе делом невозможным.