Но юноша в ответ лишь упрямо мотнул головой.
Сеять зубы царя Ээта оказалось негде. Везде росла морковь. Ясон вздохнул и разбросал зубы поверх растущих овощей.
— Теперь их надо как-то увлажнить…
Аргонавты с надеждой посмотрели на небо. Но на небе — как специально — не было даже маленькой тучки, которая давала бы надежду на скорый ливень.
Но на небе — как специально — не было даже маленькой тучки, которая давала бы надежду на скорый ливень.
— У меня есть идея! — усмехнулся Тесей и тут же поделился своей идеей с Ясоном.
Ясону понравилось.
— Ну что ж, братья, — громко произнес юноша. — Приготовились, на старт, внимание, ОГОНЬ!
Мощные струи обильно оросили морковные грядки.
Один из аргонавтов, войдя в раж, даже хотел присесть в углу поля, быстро размотав набедренную повязку, но ему так же быстро накостылял по шее Тесей, и грек устыдился своего неприглядного намерения.
— Эй? — донесся издалека душераздирающий вопль. — Вы что это, мерзавцы, делаете?!
Путешественники обернулись. На черной боевой колеснице в сопровождении стражи мчался от дворца всклокоченный царь Ээт.
— Упс! — сказал Тесей и, заправив набедренную повязку, первым бросился наутек.
— Сволочи! — визжал из колесницы царь. — Что вы сделали с моей морковью?! Подонки, это же была шутка, убью-у-у-у…
Но недаром в Греции так часто проводились Олимпийские игры.
Побежали эллины, да так побежали, что даже Зевс на Олимпе их скорости подивился.
Сразу бросил безнадежное преследование царь Ээт и обрушил свой гнев на бестолковую стражу. Но так и не удалось старику выяснить, кто из дворцовых кретинов указал аргонавтам на царские морковные грядки, обозвав их «священным полем Ареса». Ведь семена этого чудо-корнеплода волшебник с большим трудом достал в далекой Эфиопии. Пришлось Ээту в этом году отказаться от каждодневного потребления продлевающего жизнь морковного сока.
Потому, наверное, и загнулся через пару месяцев старикашка, но кому до этого было дело?
А аргонавты, здорово размявшись, вернулись к своему начальному плану беспромедлительного поиска священной рощи с золотым руном, на чем, собственно, с самого начала и настаивал Тесей.
С трудом нашли путешественники священную рощу Ареса.
Все, кого они ни спрашивали, указывали совершенно разные направления, будто специально стараясь запутать. Но на самом деле никто из местных жителей точно не знал, где эта самая священная роща находится. Да и сам Арес очень сильно удивился бы, узнав, что в Колхиде у него есть некая священная роща.
Однако все-таки нашли аргонавты нужное место.
Нашли по скелету издохшего дракониуса, коему не суждено было дожить до встречи с похитителями золотого руна.
Дракониус издох не то от старости, а то от того, что его элементарно не кормили. Жалкие останки монстра напоминали костяной женский гребень, а на шее некогда грозного чудовища был надет кожаный ошейник со странным и совершенно негреческим именем «Трезор».
Заглянув в импровизированную беседку (которую образовали ребра мертвого страшилища), аргонавты поняли, что в останках дракониуса местные жители устроили общественный туалет.
Что и говорить, достойное завершение некогда страшного, леденящего кровь и от того красивого мифа. Все в бренной жизни до банальности просто, и мертвое чудовище было лишним тому доказательством.
— Знаете, чего мне очень сильно сейчас захотелось? — с нескрываемой грустью произнес Тесей, смотревшийся на фоне гигантского истлевшего скелета до смешного ничтожным.
Аргонавты непонимающе зашептались.
— Мне захотелось набить морду всем странствующим певцам-аэдам, — пояснил афинянин, печально качая кучерявой головой.
— Да, в их песнях все выглядит очень красиво, — согласился с другом Ясон.
— Священная роща, многоглазое огнедышащее чудовище, коварный царь Ээт. Сатир все побери, ну почему в жизни все по-другому?!
Вопрос был из того же рода, что и сакраментальная фраза, с пафосом (или с пифосом) произносимая, как правило, в греческих питейных заведениях: «А для чего мы, братья, все живем?»
— Ладно, — наконец решительно изрек Тесей. — Полюбовались скелетом — и хватит. Уж больно тут воздух… мм… затхлый…
И аргонавты понуро вошли в священную рощу Ареса.
В то, что это была та самая роща, верилось с трудом. Все заросло высоким бурьяном. Заросли местами были просто непроходимые, и тогда грекам приходилось орудовать своими мечами, дабы сделать проход в зеленой массе.
Через полчаса аргонавты наткнулись на мраморную статую Ареса с отбитой головой. Статуе бога войны недоставало также правой руки и левой ноги. Как она вообще удерживалась на постаменте, было решительно непонятно. То, что это Арес, а не кто-нибудь другой, эллины определили по надписи на постаменте.
— Мы на верном пути, братья, — слегка повеселел Тесей. — Я чую, золотое руно уже близко.
Пройдя еще немного, греческие герои наткнулись на странный дорожный указатель (притом что самой дороги нигде поблизости не наблюдалось!).
На указателе была короткая надпись.
Вот эта надпись:
«ДО ЗОЛОТОГО РУНА ОСТАЛОСЬ РОВНО ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ ШАГОВ»
— Братья, считайте! — еще более воспрянул духом Тесей. (И чего это он так веселится? Ведь руно нужно Ясону, а не ему. — Авт.)