Ее взгляд притягивал, словно магнит, — Еда, выпивка, деньги. Все тут есть, все, что положено и в нужных количествах. Но все искусственное. Для тела — шикарные шлюхи с модифицированными телами. Для души — умненькие девушки из психологической разгрузки. Для выхода — разряженные титястые куклы. Не успеешь о чем подумать — извольте вашу карточку, куда желаете доставить? Только делай, что велят, и все будет. Все можно. Долбанные веселые гиганты. Идем по земле с оружием… Несем власть, законность и порядок…
Сергей смотрел на нее снизу вверх. Давил в себе жалость к искалеченной войной женщине. Боролся с желанием обнять ее, боялся, что она примет его порыв за проявление жалости. Она словно почувствовала его состояние, отстранилась.
— Магда? — от волнения горло пересохло, сел голос.
— Что?
— Не знаю, что ты обо мне вообразила, но, если ты не возражаешь, я бы хотел побыть с тобой настоящим мужчиной, — улыбнувшись, тихо сказал он, — Если справлюсь, конечно. И еще — ты мне очень нравишься.
— Ничего я не вообразила. Я реалистка, — девушка склонилась над ним, крепко поцеловала в губы, — Еще пять минут, и я накинусь на тебя как голодная волчица. Если хочешь — душ там. Быстрее, а то я сама не своя.
Через некоторое время, выжатый, как после изнурительного марш броска, Сергей отдыхал рядом с довольно улыбающейся Магдой. Девушка сладко жмурилась, положив голову ему на плечо.
— Ничего не хочешь? — шепнула она, — У меня пиво есть. И виски. Могу пиццу разогреть.
— Хочу, но не пиццу, — покосился на нее Сергей, — Но чуть позже.
— Да ну? — притворно изумилась Магда, — Какой прыткий. А с виду такой хилый.
— Хилый, хилый, — поспешил успокоить ее Сергей, — Поэтому и прошу отдыха. Ты меня с силовым тренажером не перепутала? Я так даже на ученьях не выматывался.
Магда тихо засмеялась, прижимаясь к нему гибким мускулистым телом.
— Извини. Очень соскучилась. Давненько до мужчины не дорывалась, — сквозь смех сообщила она, — Вот и перестаралась. Бедненький…
— У тебя какой по счету контракт с армией? — спросил он.
— Не с армией, а с корпусом морской пехоты, — поправила его Магда. — Третий. Восемь лет отбарабанила.
— Хоть ты вся из себя и железная леди, но сразу видно — тебе тут не сладко. Почему не уходишь?
— А куда? — просто ответила Магда, садясь и подтягивая колени к подбородку, — Ты увольняешься, у тебя есть деньги на счету, но выясняется, что кроме как убивать, ты ничего не умеешь. Тебя никуда не берут, как проклятую. Даже в полицию. У них другой принцип службы, вояк они не любят. Дома своего нет, квартира служебная, уволилась — съехала. Погуляешь, промотаешь деньги, и снова назад.
— И что, никаких перспектив?
— Практически никаких. Можешь делать карьеру тут. Лезь из кожи, получай направление в офицерское училище. Можешь даже заочно университет за счет армии закончить. Но работать по специальности будешь только тут. Да и СБ после увольнения гадит, где только можно. Пасет, как козу на лужайке. Как почувствуют, что собираешься завязать или что замешана в нежелательных связях — привет — сотрут память, останешься дура дурой. Без денег, навыков. Так что ты тут навсегда, Серж, — она погладила его по груди, — Привыкай. Мы все в одной лодке.
Он был ошарашен. Планы на ближайшие несколько лет рассыпались, как карточный домик. Вот так просто. Раз — и мордой в пыль. Размечтался — трехгодичный контракт. Увольнение, возврат на прежнюю работу, кругленький счет в банке по окончанию службы. Может быть, возврат на Новый Урал. На планету, где на русском говорят чаще, нам на общеимперском. Где слово «русский» не вызывает удивления, словно ты орангутанг, читающий стихи.
Где слово «русский» не вызывает удивления, словно ты орангутанг, читающий стихи. Где причудливо сочетаются спесь, чванство и высокообразованность, пьянство и духовность. На планету, где можно угостить друга пивом, не ожидая, что он в ответ протянет тебе платежную карточку. И что теперь? Провести остаток жизни, напрягая ноги чаще, чем мозги, в обществе единственного друга, который не предаст ни по приказу, ни по убеждению — в обществе вооруженной до зубов боевой машины? С перспективой вскоре превратиться в холодного, сдвинутого убийцу, такого, как Кнут или Магда? Ощущение песчинки, попавшей в огромную, отлаженную машину, накатило с такой силой, что на скулах непроизвольно напряглись желваки.
Увидев, как изменилось его лицо, Магда легонько потрясла его за плечо.
— Серж, ты рассчитывал отсюда вырваться после контракта? Не обижайся, так все поначалу думают. Ты не думай о плохом. Тут тоже встречаются хорошие люди. Несмотря ни на что. Некоторым тут даже нравится. Эта система, когда ей не противишься, хорошо тебя поддерживает. Даже дает кое какие преимущества, — она наклонилась, легко поцеловала его в щеку, нежно коснулась губами глаз.
— Да какого черта! С волками жить — по волчьи выть! — он громко расхохотался.
От неожиданности Магда отстранилась.
— Эй, Серж — с тобой все нормально? — встревожено спросила она.
— Нормально, нормально, — давясь истерическим смехом, ответил Сергей, — Просто пришло в голову одно старое изречение.
— И какое?
— Если вас насилуют и рядом нет полиции — расслабьтесь и постарайтесь получить удовольствие, — он зашелся в новом приступе хохота.
— Да, очень жизненное утверждение, — Магда рассмеялась вслед за ним, — Если бы я знала его в юности, у меня было бы гораздо меньше проблем. Теперь, когда ты его вспомнил, у тебя их тоже не будет. Расслабляйся чаще. Последуем совету мудрых?
Сергей привлек ее к себе, опрокинул на спину. На этот раз они занимались любовью не спеша, как можно дольше растягивая удовольствие.