Ангел-хранитель 320

Черт, этой закуски ему только на один зуб! Запах бурного секса в воздухе, кажется, способен привлечь сюда всех голодных самок в округе.
— Я тебя обожаю! — шепчет Лотта, целуя его в шею. Высвобождается из его жадных рук.
— Лотта!
— Что?
— У тебя действительно обалденное имя!
Улыбаясь, она выскальзывает из комнаты.
Ей на смену появляется Трейси. Уперев руки в бока, оглядывает поле боя. Принюхивается. Пристально смотрит на невинного Сергея. Ой, что сейчас будет!

40

После стерилизованного госпитального воздуха сырая зимняя хмарь над Форт Диксом — как божье откровение. Сергей медленно вышагивает по бетонной дорожке, среди блестящих росой травяных лужаек. Идиллию нарушают набросанные тут и там наросты буро зеленого маскировочного рванья над капонирами и зенитными точками. Пропитанные влагой маскировочные сетки слабо шевелятся под порывами прохладного ветерка. Мутное пятно Бритты едва виднеется сквозь низкие облака. Сергей не может надышаться туманным воздухом. Он с удовольствием подставляет лицо редким дождевым каплям. До чего же приятно быть живым!
База обезлюдела. Ярко красные нашивки за ранения на рукаве — словно свежие пятна крови. Редкие встречные бойцы козыряют Сергею, уважительно косятся на его увешанный наградами китель. Это так непривычно, что вызывает неловкость. В своей парадной форме среди тусклой брони окружающих, он чувствует себя разряженным пугалом. Жесткий воротник с непривычки трет шею. Хочется поскорее влезть в привычную скорлупу бронекостюма.
Он спешит в штаб батальона для доклада. Бетонная коробка пуста, словно вымерла. Осиротевший круглый пятачок на месте знаменного поста. Незнакомый часовой в холле. Похоже, из новичков. Нервничает. Сергей в своих ярких побрякушках для него что то вроде ангела во плоти.
— Где найти комбата, боец? — интересуется у него Сергей, подавая жетон.
— Учебный взвод, сэр. Штаб сержант Кнут за него.
Сергей кивает. Что ж, есть повод посетить альма матер. Выходит из мертвого здания. Гулкие шаги отдаются по пустому холлу.
Плестись под дождем к западной границе базы неохота. Неудобная парадка явно не предназначена для марш бросков. Сергей вздыхает, прибавляет шаг.
— Куда вам, сержант? — интересуется техник в синем комбезе с проезжающего мимо кара. Мелкие преимущества нового статуса.
— Один один мобильной. Учебный взвод. Корпус V 13.
— Знаю такой. Почти по пути. Садитесь, — техник ерзает на тесном сиденье, уступая место.
— Спасибо, дружище, — Сергей улыбается, запрыгивая на подножку.
Техник открывает рот при виде его наград. Сразу теряется. Не каждый день живого кавалера Креста увидишь.
— Я… это… сэр, извините, что так запросто… — краснея, бормочет он.
— Да не тушуйся ты. Сейчас броню одену и буду как все, — смеется Сергей.
Парнишку отпускает. Всю дорогу до учебного взвода он рассказывает анекдоты о своем боссе — начальнике склада артвооружений. Прощаясь, дарит Сергею упаковку вяленой рыбы.
— Мне тебе, кроме дырок в боку, и дать то нечего, — разводит руками Сергей.
Техник смеется. «На том свете сочтемся».
Плац учебного взвода кажется каким то маленьким. Словно он съежился от времени. Кажется, и прошло то всего ничего. Но теперь Сергей смотрит на все через призму пережитого в Эскудо. Призма эта сильно искажает перспективу, выпячивая мелочи и делая главное каким то незаметным. Он подмечает, что вместо привычного отделения в десять бойцов, сержанты командуют практически целым взводом. Сам взвод уже похож на роту. Убегая на завтрак, учебный взвод тянется длинной колонной.
Сергей удивленно рассматривает салаг. Он то думал, что их взвод был разношерстным. Теперь понимает, что на фоне того, что бежит сейчас мимо, их прежний состав — просто однояйцевые близнецы.

Воистину — все познается в сравнении. Мимо мелькают пузатые кривоногие коротыши, двухметровые негры, какие то невнятные бледные личности с лихорадочным блеском в глазах. Черные, желтые, белые, смуглые. Хилые и очень хилые. Толстые и не очень. С гипертрофировано мощными шеями и с бугрящимися мышцами спинами. Ладные сержанты в броне бегут рядом, направляя свое стадо. «Хоть кто то нормальный» — глядя на них, думает Сергей.
Кнут сидит за заваленным бумагами столом. Одним глазом смотрит в тонюсенькую пленку дисплея. Выглядит измученным. Черная как смоль кожа словно выцвела от кабинетной жизни.
Он скалится вошедшему Сергею, отмахивается от его доклада. Показывает на полукресло у стола.
— Сэр, я… — начинает Сергей.
— Брось тянуться, Заноза. Не на плацу, — перебивает его Кнут, — Я Курт, если еще не знаешь. Подлечился?
Сергей кивает, поудобнее устраиваясь в легком кресле.
— Видишь, что творится? — жалуется Кнут, кивая на кипы бумаги. — Если б я знал, чем все это кончится, лучше б застрелился. Какая то мелкая сраная войнушка, и на тебе — я уже комбат и вынужден сутками жрать бумажную пыль.
Сергей сочувственно улыбается. Кивает.
— Видел, чего мне наприсылали? — кивает на окно штаб сержант, — Мой взвод по составу — как полбатальона. С Южного пачками везут завербовавшихся зэков. Та еще публика. Убийцы, насильники, наркоторговцы, аферисты. Мелкие жулики. И из этой швали мне надо мобильную пехоту сделать… На прошлой неделе троих на хрен расстрелял. Сырой материал.
— Да, Курт. Тебе не позавидуешь. — для поддержания разговора вставляет Сергей.
— А может, ко мне пойдешь? А? — с надеждой интересуется Кнут, — Через полгода будешь штаб сержантом. А через год сделаю тебе направление в офицерскую школу. У меня людей не хватает. А, Серж?
— Извини, Курт. Я больше с железками привык. Не обижайся.
— Да я понимаю. Для проформы спросил. Тебе скоро спецвзвод дадут. Новая тактика использования КОПов. Новые модели уже в пути. Ну, что, помянем ребят?
Кнут достает из стола фляжку. Локтем сдвигает бумаги на край. Расставляет серебряные стаканчики.
— А ты пижон, Курт, — улыбается Сергей. Серебряные сосудики изящны и невесомы.
— А ты думал, если я сержант, так виски прямо из фляги лакаю?
— Да нет. Просто не могу никак привыкнуть. Ты с виду грубее.
— Да и ты не тот, что раньше, Заноза, — щурится Кнут, — Стержень в тебе какой то появился. Когда выпускал тебя, гадал, что из тебя выйдет. Уж больно ты мягкий. Сейчас я бы против тебя не поставил.
Сергей осторожно нюхает жидкость. Да, это не виски армейской поставки. Уважительно кивает. Кнут довольно жмурит свои выпуклые зенки. Нет, ты точно пижон, старик.
— За ребят. Да будет им земля пухом. — говорит Сергей.
Кнут удивленно понимает брови.
— Это такой русский обычай. Так у нас говорят, когда провожают умерших, — поясняет Сергей.
— Понятно, — сержант кивает. — Пусть земля им будет пухом.
Жидкость горячим комком скользит по телу. По животу растекается мягкое тепло. Сергей пытается представить лица парней из своего взвода. Вспоминает свое отделение в учебке. Люди почему то все больше всплывают из памяти безликими фигурами в одинаковой броне. Крыса. Салочник. Тевтон. Чистюля. Резьбовой Гаррисон. Лихач. Рыжий Стейк. Фенечка. Хохмач Габи. Накамура. Раньше казалось — случайные люди. Временно оказавшиеся вместе. И, вроде, поговорить то друг с другом особо не пришлось. Все как то на бегу. Сцепив зубы. Все больше жестами. Подай то. Иди сюда. Сделай это. Вместе служили. Вместе грызли сухпай. Ненавидели друг друга за неправильно собранную винтовку. Дрались ночами. Ползали в грязи. Вместе умирали. С их уходом словно оборвался в пропасть мост, связывающий его с прошлым.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114