— Я жаловаться буду, — плаксиво заявил Фантом. — Я этого так не оставлю. Тотктонада! Тотктонада!
Младший следователь убежал искать старшего начальника, и Браунинг спрятал блокнот.
— Ну что ж, — сказал католический пастор, он же великий сыщик, он же могучий маг, он же исполняющий обязанности премьер-министра[[75]]. — Пора начинать тяжелые и длительные переговоры.
Тяжелые и длительные переговоры
Около заднего двора дачи Бубльгума показалась тележка, доверху груженая разноцветными коробками и запряженная задумчивым страусом эму. Голову страуса украшали большие оленьи рога, а управлял тележкой седобородый дедушка в красном полушубке.
Голову страуса украшали большие оленьи рога, а управлял тележкой седобородый дедушка в красном полушубке.
— Где бы мне оставить эту гору ценных предметов? — громко вопрошал возница. — Хо-хо-хо? У меня же столько всего дорогостоящего: часы, украшения, одежда, полные бутылки, деньги… А не отвезти ли мне все это во-о-о-он к тому далекому дубу, а самому поспать часика три-четыре? Да, точно, поеду к дубу со сломанной верхушкой. К ду-у-убу!
И старичок неспешно направился в оглашенном направлении. Его сопровождало 150 внимательных глаз. Через десять минут все домовое население усадьбы затаилось вокруг дуба со сломанной верхушкой. Через одиннадцать минут дедушка вскочил и обернулся ректором Первертса Югорусом Лужжем.
— Задержамус-до-выяснямуса [[76]]!
Домовые заныли и, не имея возможности сдвинуться с места, чтобы начать расхищать или драться, принялись воровать близлежащие желуди и кидаться ими друг в друга. Фальшивый дедушка оседлал эму и подскакал к командному пункту.
— Ну как, ловко я их? — спросил страус, горделиво кося круглым глазом.
— Ловко, — сказал Клинч. — Санта-Клаус в июне. Решили не привлекать внимания?
— В июне? — Страус уменьшился до размеров воробья и вскочил ректору на плечо. — Ну, поскольку Санта-Клауса на самом деле не существует, я счел это несущественным.
— Как бы то ни было, — сказал Браунинг, превращая четки в белый флаг, — мирное население выведено, можно начинать.
Он вышел из укрытия и отправился к логову террористов. Следом за ним пополз командный пункт с Лужжем, Клинчем и Сеном на борту — это ректор, по своему обыкновению не привлекая внимания, придвигался ближе к месту событий.
Пастор подошел к дверям дачи и остановился, высоко подняв флаг. Командный пункт незаметно застыл в десяти шагах сзади.
— С вами говорит исполняющий обязанности премьер-министра! — крикнул Браунинг. — Каковы ваши условия освобождения профессора Мордевольта?
Террористы в осажденном гнезде не отреагировали.
— Призадумались, — прошептал Клинч. — Небось, условия выдумывают. Ну ничего, пусть только высунутся, видишь, профессионалы наготове. Посмотри, посмотри, поучись, в жизни пригодится.
Сен впервые наблюдал за работой профессионалов при штурме укрепленного здания. Слева от входа притаилось двое спецназовцев, справа — еще двое. Время от времени они показывали друг другу то пальцы, то кулак, то ладонь.
— Чего это они? — шепотом спросил мальчик.
— Планируют, как будут входить в здание.
Один из левых бойцов ткнул пальцем в себя, в своего напарника, а потом в правого бойца и его напарника.
— Это он говорит, — начал обучение Клинч, — что сначала пойдет левая двойка, а потом правая.
Правый спецназовец в ответ вскинул вверх два пальца, но левый ответил отрицательным жестом и поднял только один палец.
— Тот говорит, — продолжил отставной майор, — что нужно идти сразу на второй этаж, а тот предлагает сначала прочесать первый.
Правый растопырил ладонь, явно показывая число «пять».
— А ведь у дачи всего четыре этажа, — чирикнул воробьиный страус.
— Это они… э-э-э, — Клинч стал говорить уже не так уверенно, — согласовывают расход патронов. По пять в одни руки… то есть в одного террориста.
Левому, видимо, такой расход показался чрезмерным, и он повертел указательным пальцем у виска.
— Предлагает стрелять в голову, — скорее предположил, чем сообщил завхоз, — пулей со смещенным центром.
Правый, явно нехотя, показал один палец, но постучал им по лбу.
— Контрольный выстрел будут делать, — сам догадался Сен.
Спецназовцы перемигнулись и… одновременно выбросили вперед правые руки. Левый показал кулак, а правый — ладонь. После этого случилось что-то уж совсем несуразное: напарник бойца со сжатым кулаком снял с товарища каску, влепил мощный, но беззвучный щелбан и водрузил каску на место.
— Да они в «камень — ножницы — пергамент» играют! — чуть не в полный голос сказал Сен. — А перед этим договаривались, сколько щелбанов давать за проигрыш!
— Тихо ты! — зашипел майор. — Ну играют. И что? Все равно делать-то особо нечего. Но заметь: во-первых, бьют бесшумно, во-вторых, удар переносят беззвучно.
— Сразу видно, профессионалы, — согласилась птица Лужжа.
Клинч подозрительно посмотрел на ректора, но тут занавески на балкончике четвертого этажа зашевелились и появился Мордевольт. Профессор обвел виноватым взглядом освободителей и поежился. За шиворот его держала мускулистая рука террориста в черном камуфляже.
— Здравствуйте, профессор! — крикнул Браунинг и приветливо помахал белым флагом. — Рад видеть вас живым и целым. Вас выставили передать условия похитителей?