— Бубльгум — великий ум.
— Да, Бубльгум. Хоть и маг, а кремень! Базальт! Малахит! Приютил меня, поселил в школе, взял на должность талисмана и реликвии. Разрешил готовить. Правда, лишь раз в год — в Вальпургиеву полночь. Даже помог рецепт подобрать — песочные тортики. Только почему-то как ни приготовлю, так все куда-то пропадают… А песочные тортики надо есть с пылу с жару, через полчаса они каменеют и на зубах хрустят…
— Свежий торт, — отрубил Торшер, — высший сорт!
— От сладкого и от твердого, — проявил познания в диетологии завхоз, — зубы портятся.
«Понятно, куда все пропадали, — усмехнулся Сен. — В Вальпургиеву полночь все или на шабаше, или на мальчишнике».
— Так век за веком я сидел на своем постаменте. Время от времени ко мне приходили с вопросами, что-то я им отвечал, всякие глупости, но им нравилось. Желание заниматься кулинарией понемногу слабело, и я притерпелся, привык, смирился… А потом пришли они.
— Они?
— Сначала я думал, что это он. Но потом оказалось, что это они.
— Он? Они? — зажегся от нетерпения светильник. — Объясняй, не тяни!
— Он — это Гаттер. Они — это Гаттер, Пейджер и предатель.
— Предатель?
— Это я, — сказал Аесли.
— Хоть не отпирается, — проворчал Философ. — Честный… предатель. После того как меня трижды разбили и трижды собрали по кусочкам, в голове моей что-то сместилось. Я решил начать новую жизнь и посоветоваться с самым мудрым, благородным и добрым магом, которого я знал…
— С Бубльгумом, — подсказал Аесли.
— Умный… предатель. И тут внезапно выяснилось, что Бубльгум уже не ректор. Что стараниями этих Гаттера, Пейджер и…
— И меня, — вставил Сен, которому уже порядком надоело, что его называют предателем.
— И этого предателя мудрый, благородный и добрый маг заключен в Безмозглон. И в марте я отправился за советом туда.
— Вы пошли через всю Британию в Безмозглон? — усомнился Лужж. — И вас никто не увидел? И в школе никто не заметил вашего отсутствия?
— Каменный гость, — продекламировал Торшер, — прокрался насквозь!
— «Прокрался»? Нет, этого не понадобилось. Стены Безмозглона сложены из того же камня, что и я, и когда Бубльгум прикрепил к стене мой портрет, мне не составило труда не сходя с места силой мысли перенестись в его темницу.
— Ого, — сказал Тотктонада. — А вы и сейчас можете перенестись силой мысли?
— Сейчас — нет, — Философ досадливо махнул рукой на стену. — Обои, будь они неладны!
— А что обои?
— Что? Обои? — глаза Куличика забегали, негромко стукаясь о каменные веки. — А что обои? Кто сказал обои?..
— Камень-ножницы-пергамент, — сказал Сен. — Пергамент побеждает камень. Ну и прочая бумага тоже. Разумный камень не может проникнуть сквозь бумажные обои.
— Дважды предатель! — с чувством произнес Философ и отвернулся.
— Попался, голубчик! — обрадовался Клинч.
— Попался, голубчик! — обрадовался Клинч. — Теперь не рыпайся, а то живо повяжем!
И завхоз погрозил каменному пленнику рулоном бумаги для заклейки окон.
— Любопытно, — пробормотал Тотктонада. — И что, благородный маг дал вам хороший совет?
— О, — тут же забыл об обиде Куличик, — это был чудо что за совет!
«Кажется, я знаю, что посоветовал Бубльгум, — подумал Аесли. — Но промолчу, а то еще стану трижды предателем, а это уже чересчур».
— Бубльгум спросил, хочу ли я стать таким же, как другие Каменные Философы. Я сказал, что хочу, но не могу. И он сказал: «Тогда сделай их такими же, как ты сам».
«Ну? — сказал себе Сен. — А я что говорил? То есть, а я что промолчал?»
— Два месяца я думал, как сделать соплеменников похожими на меня. И в последнюю Вальпургиеву ночь, когда я месил тесто для тортиков, которых никто не попробует, ответ буквально упал с неба. Хочуги! Надо всего лишь вернуться в Стоунхендж и открыть проход в Тот Мир! И мне это почти удалось, если бы не…
— Этот предатель, — сказал Сен.
— Если бы не этот Сен Аесли, — Куличик хрустнул каменными зубами и, спохватившись, добавил: — Предатель!
— Понятно, — вздохнул Браунинг. — И в качестве платы за отличный совет Бубльгум потребовал от вас содействовать заговорщикам?
— Заговорщикам? Каким заговорщикам?
— Поздно отпираться! — закричал Фантом Асс, который, оказывается, уже проснулся, но не подавал вида. — Вся преступная сеть раскрыта! Бубльгум из Безмозглона руководил Каменным Философом, а Философ через записки руководил обезмаженными! Он-то и устроил похищение Мордевольта!
— Какое страшное и подлое коварство, — Торшер не выдержал и перешел на свой обычный стиль, — бунтовщиков настроить на бунтарство!
— Какие бунтовщики? — изумился Куличик. — Какое похищение Мордевольта? Что за бред!
— Бред? Ха-ха-ха! Сейчас вы узнаете, что такое настоящий бред! У меня все записи есть, с ухогорлоноса снятые! Вот. 1 мая, 5:08 утра, после ликвидации прорыва хочуг — «Разве ваш Гаргантюа такое может? Ничего, в следующий раз еще что-нибудь придумаю». А? Чего такого не может Гаргантюа? Что вы собирались придумать в другой раз?
— Рулетики, — смущенно сказал Куличик.
— Вы думали о рулетиках после того, как решили напустить на свое племя хочуг? — не поверил Лужж. — Разве такое возможно?
— Возможно, — сказал Сен. — Когда в тебе сидит хочуга, и не такое возможно.