— Как вы сами не догадались? — укоризненно добавила мисс Сьюзан.
Лужж закрыл лицо руками.
— Тру… Трудно сказать, — завершил свою мысль Развнедел.
* * *
Так у Сена и Мергионы появилась надежда. Мордевольт, подогреваемый энтузиазмом МакКанарейкл, брался за десять дней переделать свой зловещий агрегат так, чтобы тот не полностью передавал магию, а делил ее между стреляющим и стреляемым.
— Но я ничего не гарантирую, — предупреждал он. — Серьезных фундаментальных исследований внутренней структуры магии никогда не проводилось, будет ли она делиться, неизвестно…
— Не скромничай, милый Уинстон, — мурлыкала мисс Сью, и Мордевольт на некоторое время переставал произносить слова «фундаментальный» и «внутренняя структура».
Не верящий своему счастью Лужж извлек из тайника в Астрале припрятанную им полгода назад Трубу (да-да, ту самую грозную двенадцатиствольную Трубу Мордевольта) и отдал свой кабинет под лабораторию. Стены и окна он укрепил мощными противовзломными заклятиями типа Бронятанка, а для вящей неуязвимости снабдил секретаршу Софью Паркер полным комплектом боевых канцелярских заклинаний.
Русалка, пребывавшая в скверном расположении духа после давешней ректорской взбучки, принялась методично расшвыривать незваных (и некоторых званых) посетителей выкриками:
— Онвышел! Вы-что-не-видите-люди-работают! В письменном-виде-втрех-экземплярах!
Кроме экспертов по технологиям Мордевольта и Гаттера, мисс Паркер и лужжевские заклятия пропускали внутрь только их помощников: Черную Руку, Хрюкву и Филимона.
Русалка, пребывавшая в скверном расположении духа после давешней ректорской взбучки, принялась методично расшвыривать незваных (и некоторых званых) посетителей выкриками:
— Онвышел! Вы-что-не-видите-люди-работают! В письменном-виде-втрех-экземплярах!
Кроме экспертов по технологиям Мордевольта и Гаттера, мисс Паркер и лужжевские заклятия пропускали внутрь только их помощников: Черную Руку, Хрюкву и Филимона. Всех остальным, в том числе Лужжу, доступ был закрыт.
В этот день произошло еще одно событие, определившее облик Первертса на долгие годы. Дубль Дуб вступил в должность помощника завхоза. Количество мусорящих учеников к вечеру уменьшилось вдвое.
А число учеников, обратившихся к мадам Камфри, выросло вчетверо.
5 июня 2003 года
10 дней до экза…
Утром Сен подскочил ни свет ни заря, ни побудка ни подъем и тут же принялся расталкивать соседа.
— Нет, — проговорил Порри, не открывая глаз, — так мы только обмотку спалим.
Гаттера можно было понять. Полночи они с профессором Мордевольтом пересчитывали расчеты, перечерчивали чертежи и звонко, с удовольствием, ругались. Но «можно» не значит «нужно», и Аесли безжалостно продолжил:
— Вставай, лентяй! Смотри, вот ошибка в схеме!
— Где? Это? Это не ошибка. Это… зеркало. Его тебе Канарейка подарила…
— Да, зеркало. Да вставай ты быстрее! Умойся, легче станет.
— А в зеркале я уже умытый…
— Сейчас Филимона напущу!
— Он только меня слушает, — промычал Гаттер, но все-таки сел на кровати. Филимон посмотрел на него с сомнением.
К приходу будильника Порри уже умылся, оделся и бурчал:
— Да чего ты гонишь старина, успеем. Времени еще полно.
— Да ты оглянуться не успеешь, как оно пролетит! — кричал Сен. — Счет идет на часы! На минуты! Осталось всего десять дней!
— Осталось целых десять дней, — поправил его Порри.
— Осталось целых 2 часа 13 минут, — уточнил будильник, разглядывая Смайлика.
— Вот видишь… Сколько?!
— Извиняюсь… 2 часа 12 минут. Долорес уже здесь.
— Кто?
— Злая председательница комиссии Минпросвета. Какой у вас странный кот.
— Кажется, я накаркал, — прошептал Сен. — Теперь счет и вправду идет на минуты…
— Хорошо, что не на часы, — заметил будильник. — Если б вы знали, как мы, часы, этого не любим. А на вашем месте я бы не очень доверял коту, который все время улыбается.
2 часа 11 минут до экзамена
Сен и Порри налетели на будильник с требованием подробностей, но тот только пожал стрелками:
— Я вам будильник, а не органайзер. Не задерживайте меня. И не будите во мне зверя. В лучшем случае это окажется кукушка.
Комиссию мальчики отыскали по шуму у дверей кабинета Лужжа. Злая Долорес оказалась высокой, статной и поразительно красивой колдуньей. «Надо же, — удивился Аесли. — А я думал, что злая председательница комиссии будет похожа на старую жабу».
Впрочем, Софью Паркер министерская красота поразить не могла, отскакивая от толстого слоя защитных заклинаний.
— Не положжжжено! — шипела миниатюрная русалка-секретарша, выставив перед собой острые, как крашеные бритвы, коготки.
— Зашшшщекочччу!
— Девушка! — глубоким контральто отвечала ей красавица. — Мне нужен ваш ректор, и вы меня не остановите.
— Онвышел! — метнула расшвыривающее канцелярское заклятие русалочка.
Председательница даже не пошатнулась.
— Вы еще Онвглавке попробуйте, — опасно улыбнулась она.
— Он — не вышел! Он повстречал меня в коридоре и убежал. Где он еще может прятаться, как не тут?
— А правда, где Лужж? — спросил Порри у Харлея, который жался к стене, стараясь не попасть в поле зрения соперниц.
— Там, — в стиле Дубля Дуба объяснил профессор и вжался в стену еще на полсантиметра.