Дик Гаттер и мужественное решение
В ночь на 28 мая Дик Гаттер, глава Департамента Суеверий и отец небезызвестного Порри Гаттера, долго и шумно ворочался.
Ворочаться он начал еще за ужином, чем сразу привлек внимание своей супруги Мэри Гаттер. Однако на все наводящие вопросы, теоретические предположения, испытующие взгляды и поднятые брови Дик только стискивал зубы и принимался ворочаться еще сильнее. В конце концов министр довертелся до того, что был оставлен без сладкого. Но ведь не мог же он доверить даже жене страшную тайну, которой поделился с ним сам премьер!
Или мог? Гаттер прислушался к топоту кукушки из часов с кукушкой, и понял, что мог, еще как мог! Потому что куда уж дальше терпеть-то? Дик повернулся к Мэри и сказал:
— Хорошо, я все расскажу[76].
— А? Что? — встрепенулась супруга, которая уже успела задремать.
— Все, — твердо повторил Гаттер-старший, — И чтобы ни одна живая душа. Впрочем, мертвая тоже. Твоя прабабушка и при жизни не умела держать язык за зубами…
— Ага, — Мэри внимательно закрыла глаза и причмокнула, показывая, что готова слушать.
— Сегодня меня вызвал сам Квадрит. Вызвал и говорит: «Так мол и так, Дик. Ты мне симпатичен как маг и как лучший начальник Департамента Суеверий. Ты, говорит, можешь занять мое место.
Ты мне симпатичен как маг и как лучший начальник Департамента Суеверий. Ты, говорит, можешь занять мое место. Только, говорит, береги себя». И знаешь, Мери, посмотрел на меня так.
Дик продемонстрировал, как. С потолка посыпалась штукатурка.
— Я, конечно, говорю тактично: «Так мол и так, я еще вас переживу». А Квадрит чихнул и говорит: «Так мол и так, это государственная тайна, и все такое. Но тебе скажу: завтра во время круглого стола в моем кабинете произойдет преступление. Вероятность, говорит, сто процентов».
Мэри всхрапнула.
— Ты меня слушаешь? — забеспокоился Дик.
— Так мол и так, — пробормотала миссис Гаттер.
— Вот именно, — подтвердил мистер Гаттер. — Так он и сказал. А потом и говорит: «Так что, говорит, ты уж лучше завтра отгул возьми или больничный. А то ведь, сам понимаешь…» И глаза такие страшные сделал. А у квадритовского страха глаза знаешь какого размера?
Дик показал, какого. На Мэри это произвело такое впечатление, что она повернулась на левый бок.
— Я тоже испугался. Но виду не подал. Говорю: «Так мол и так, странно это все как-то». А он: «Спасибо, дружище. Иного ответа я и не ждал. Идите». И пожал мне руку.
Гаттер пожал воображаемую руку с такой силой, что та хрустнула.
— Вот я и думаю — идти или не идти? Слышишь, Мэри? Мэри?
Дик потряс супругу за плечо.
— Да иди ты, — посоветовала она.
— Ну что ж. Гингема уже большая. Порри уже… средний. А я… А что я? Двум смертям в одной воронке не бывать.
Гаттер-старший мужественно вздохнул. Все равно после того, как его любимый «Маджестик Юнайтед» продали за бесценок какому-то чукотскому шаману, он не ждал от жизни ничего хорошего. — Я бы не пошел, — объяснил он жене, — но эти газетчики наверняка все разнюхают, а потом целую историю раздуют. «Дик Гаттер испугался дешевых прорицателей!», «Мистер Гаттер! А прогноз погоды вас тоже пугает?», «Трусливый Гаттер»… А мне еще в премьеры баллотироваться. Как думаешь?
— Так мол и так, — ответила Мэри.
— Может, и так, — согласился Дик, подумал еще немного и оглушил себя ударной дозой заклинания Рота-отбой!
Отец Браунинг, две штуки, орел и решка
Казалось, весть о гарантированном предотвращении преступления должна приободрить Браунингов. На деле же известие их озадачило. Полночи сыщики прикидывали и так и этак, но все равно получалась какая-то ерунда. Если преступление точно удастся предотвратить, как же оно сможет произойти? А если оно точно произойдет, что же они смогут предотвратить?
Следователи предприняли несколько попыток мозгового штурма: с артиллерийской канонадой, кавалерийской атакой, засадой, подкопом, взятием пленных и даже отходом на заранее подготовленные позиции. Тщетно. Дело кончилось тем, что один из Браунингов достал трубку и принялся набивать ее табаком.
— Не знал, что я курю, — щелкнул четками Браунинг.
— Я многого о себе не знал, — чиркнул спичкой Браунинг.
Какое-то время сыщики смотрели на клубы дыма, которые неуклонно заворачивались в знак вопроса.
— Делать нечего, — наконец вздохнул один из Браунингов. — Идем на дело и действуем по обстановке. Будем надеяться, что в последний момент меня озарит.
— Или меня, — кивнул другой Браунинг.
Браунинг нахмурился, но возразить не смог. Оба экземпляра великого сыщика в равной степени обладали умом, проницательностью и прекрасными душевными качествами. Поэтому озарить с одинаковым успехом могло любого из сыщиков. Как бы это ни было досадно второму.
— Думаю, нам следует разделиться, — сказал Браунинг, отгоняя досаду.
— Чтобы не смущать участников преступления. Основной Браунинг будет все время на виду, а запасной Браунинг спрячется за портьерой и появится в критический момент…
— А это идея!
— Еще какая! Внезапное появление спутает планы преступника…
— Да нет, я про «Момент», — перебил Браунинга Браунинг. — Если все кресла заранее намазать клеем «Момент»… — То в критический момент преступник не сможет сдвинуться с места…