— Ромуальд, не лезь! Ромуальд, это не твое дело! — даже если Первого Освобожденного Домового поблизости не наблюдалось.
В один прекрасный…
Нет, в один обычный день Ромуальд махнул рукой на широкие массы дерущихся и постучал в дверь, сквозь которую ему пришлось недавно вылететь.
— Эта… — сказал он Квадриту. — Я, барин, назад пришел. Извиняй за прошлый раз, погорячился.
Момент оказался удачным: речь Тетраля только что опубликовали и расхвалили во всех газетах.
— Ладно, — смилостивился маг, — но чтобы газеты носил без задержки!
— Ну! — согласился домовой.
— И еще будешь у меня курьером.
— Ну, — с неохотой ответил Ромуальд.
— И воровать не будешь!
— Ну-у-у…
Квадрит хорошо понял интонацию Ромуальда. Но прогнать раскаявшегося представителя магических меньшинств было бы неполиткорректно[73].
Но прогнать раскаявшегося представителя магических меньшинств было бы неполиткорректно[73]. А этого политический деятель позволить себе не мог.
Именно политкорректность позволила Ромуальду за несколько лет отвратительной службы вырасти от курьера до личного секретаря премьер-министра.
Отец Браунинг и Ромуальд
Отец Браунинг никогда не напивался, но сегодня всерьез обдумывал эту возможность.
Больше никаких идей по расследованию несовершённого преступления у него не имелось. Камеры колдовидения, о которых будут знать все фигуранты, делали злодеяние невозможным. И вместе с тем оно было неизбежным.
Браунинг срочно нуждался в какой-нибудь свежей идее. Из профессиональной литературы он знал, что у великих сыщиков всегда были туповатые помощники, которые снабжали титанов мысли свежими идеями. Только сейчас Браунинг понял, как ему не хватает деятельного дурака Фантома Асса, который так раздражал святого отца прошлой осенью.
Поэтому пастор поначалу обрадовался присутствию Ромуальда. «Может, — подумал Браунинг, — это судьба?»
Но домовой оказался бесполезен, хотя и туповат. Зайдя в служебную келью святого отца, он окинул ее хищным взглядом и разочарованно спросил:
— А че, я у тебя не первый домовой в услужении?
— С чего это вы решили? — удивился Браунинг.
— Так ничего стоюшшего нету. Стены да топчан. Кстати, пойду-ка я посплю.
«Не судьба», — понял сыщик.
Тем не менее, идея найти помощника помогла отцу Браунингу — она отвлекла его от обдумывания неразрешимой проблемы.
«Кого же пригласить? — соображал сыщик, обшаривая карманы в поисках четок. — Сена? Умный мальчик, старательный мальчик, перспективный мальчик — но мальчик. Сможет ли он карабкаться по стенам, как доктор Ватсон? Может быть, Клинч? У него хорошая профессиональная подготовка. Очень хорошая. Слишком хорошая. Майор — человек дела, а мне нужен человек слова. Рассудительный. Хладнокровный. Контролирующий себя. Мне нужен такой человек, как я».
Браунинг замер. Сразу две идеи осенили его. Во-первых, он понял, где четки, повернулся к Ромуальду и хорошенько тряхнул его за плечи заклинанием Шиворотус-навыворотус. Четки вывалились у личного представителя премьер-министра из-за пазухи.
— Эй! — завопил домовой. — Чего трясешь? И не трожь бусики, это мое!
— Ваше? — сузил глаза Браунинг.
— Это не мое, — тут же заявил Ромуальд, — подбросили провокаторы! Требую понятых!
Пастор подобрал четки и принялся обдумывать вторую озарившую его идею.
«В Министерстве есть Отдел незаконного клонирования, — вспомнил он. — Раз существует незаконное клонирование, то должно быть и законное. А что может быть законнее, чем клонирование в интересах закона?»
— Что-то невесело с тобой, — пожаловался Ромуальд, отчаявшись выковырять вериги из-под лавки. — Пойду я соседей пошукаю.
«Кстати, и этот олух будет меня на «вы» называть!» — подумал Браунинг и принялся ворожить.
Отец Браунинг и отец Браунинг
Обход соседей привел Ромуальда в приподнятое состояние духа, хотя и измотал физически. И неудивительно: общий вес влачимых домовым тюков, набитых под завязку соседской утварью, явно превышал его собственный. Для укрепления сил Ромуальд приспособил аптекарскую бутыль, из которой прихлебывал на ходу, все более воодушевляясь.
Но когда секретарь премьер-министра ввалился в келью Браунинга, он понял, что медицинская настойка обладает неприятным побочным действием. Святой отец как будто двоился. Это бы еще ничего (от наливки «Агдамелла» люди начинали четвериться и даже пятиться), но следователь двоился как-то неправильно, несинхронно.
Одна копия сидела на топчане, а вторая стояла у окна.
Копии с интересом рассматривали друг друга.
— Нос длинноват, — вздохнул Браунинг.
— В полном соответствии с оригиналом, — пожал плечами Браунинг.
— И голос у меня достаточно… — Браунинг замялся.
— …гнусавый, — пришел ему на помощь Браунинг.
— А в целом ничего, — сказал Браунинг.
— Реалистично, — сказал Браунинг.
— Ы-ы-ы-ы, — сказал Ромуальд, роняя тюки на пол. Браунинги обернулись к домовому и хмыкнули. Личный секретарь премьер-министра закрыл глаза. Стало легче: теперь казалось, что с ним говорит один человек, который бесшумно перепрыгивает от окна к топчану.
— Как бы вы классифицировали данный случай, коллега? — произнес невидимый прыгающий собеседник. — Типичное проникновение в чужое жилище с целью наживы. — Причем совершенное без предварительного сговора.